Интервью для журнала "Крестьянка". Апрель 1998 года

Наш разговор с Ириной, женой БГ, происходил не в Питере и не в Москве, а в их любимом городе Катманду. Примерно раз в год Ира с Борисом приезжают туда к своему учителю – буддийскому ламе. Лама благословил их путь. Восемь лет они живут вместе: воспитывают троих детей, путешествуют, изучают разные религии… Если наблюдать эту пару со стороны, то кажется, что они только вчера познакомились, настолько бережно друг к другу относятся. "Что такое счастье? – хочется спросить у людей, которые выглядят счастливыми. Из каких кирпичиков построен их Дом? Что нужно делать для того, чтобы из дома никогда не уходила Любовь?"

Зоя:
– Ира, почему из многих учителей вы выбрали Будду, а не Христа, например, или Кришну?

Ирина Гребенщикова:
– У каждого свой путь. Не на одном корабле все, слава Богу, плывем. Он затонет, если всех сгрести на один корабль. Поэтому, я думаю, каждый – в своей маленькой лодочке… А Будда – это не бог, Будда – это состояние пробужденности. Чего в жизни хочется – это проснуться, пока не уснул навсегда.

– Вы с Борисом религиозные люди?

– Мы, скорее, изучающие религии. Мы с Борей относимся к тому психическому типу людей, которые всегда знают, что помимо этого реального мира есть другой, назовем его "мир фэнтэзи", он также реален. Нам всегда было интересно туда попасть. А как? Проще всего через религию. В каждой религии есть своя мифология. Мифы помогают лучше представить мир фэнтэзи. Однажды попав в него, ты уже знаешь секрет, как это делать, и религия так таковая уже не нужна, ты начинаешь жить по законам Вселенной, не нарушая их.
Мы ездим не только к буддистам, но и к Саи Бабе в Индию, нам все это нравится. Они пишут книги, и если ты до них не доехал, то можешь прочитать о них. Но когда ты встречаешься с ними, получаешь прямую передачу на энергетическом уровне. Чем больше учителей, тем лучше, во всяком случае, до тех пор, пока ты точно не знаешь, чего ты хочешь. Каждый учитель показывает один из аспектов жизни. Я люблю все религии, я знаю, что суть всех религий мира на глубинном уровне – это любовь. Ничего другого там нет.

– Вы вегетарианцы?

– Нет. Борька – нет. Я больше. Я люблю восточную кухню. А вообще мы относимся к еде как к энергоносителю. В этом отношении хорош буддийский подход: что тебе подают, то и принимай… Конечно, желательно, чтобы это было вкусно приготовлено. Я сама готовлю вкусно. Это не мое мнение, это мнение тех, кто ест. Я не люблю готовить заморочено, мне нравятся простые и быстрые блюда.

– Ваше общение с ламами помогает вам в отношениях друг с другом? Легче от этого в быту – например, жарить картошку?

– Я, знаешь ли, картошку с ламами не очень смешиваю. Неужели что-то нужно для того, чтобы жарить картошку, кроме масла и картошки? Общение с ламами нам помогает в отношениях с остальной частью человечества, а между собой у нас полное понимание. Я думаю, что религиозные практики нужны для того, чтобы ты сам стал лучше, очистил свое сознание от всякого мусора. Чем лучше ты становишься, тем лучше кажутся тебе люди. Чище стекла – яснее мир. Почему я никогда ни на кого не обижаюсь? Мне всегда хочется всем помочь, потому что я воспринимаю людей как запутавшихся раненых детей… Взрослых я встречаю очень редко.

– А Борис взрослый?

– Боря взрослый. Взрослостью я называю не возраст, а способность отвечать за свои поступки и за происходящее вокруг.

– Как начался ваш роман? Ты сначала влюбилась в Борю или в его песни?

– Раньше мне его песни и нравились, и не нравились. Я раньше слушала только западную музыку, а русскую – только иногда, случайно. Влюбились мы одновременно. До этого были знакомы года четыре… Однажды мы ехали в поезде, курили в тамбуре, разговаривали, глаза встретились и … Ночью нам приснился один и тот же сон. А наутро мы поняли, что нас страшно тянет друг к другу. Никто не был влюблен, никто ни за кем не ухаживал, никто не был первым-вторым. Как он говорит, он слишком долго вызывал меня в своих песнях, не зная, что это я. А когда он встретил меня, он подумал "Вот тебя-то я и звал".

– О тебе говорят, что ты женщина-Муза.

– Я рада тому, что не мешаю ему работать. Мне кажется, что роль одного человека в жизни другого преувеличена. Естественно, что люди взаимодействуют, как-то помогают друг другу и в чем-то взаимозависимы. Но я понимаю, что, оставь он меня и уйди к другой женщине, ведь не перестанет он писать песни. Точно такие же хорошие, как и со мной. Я не считаю, что он пишет, потому что я рядом. Я знаю, что оттого, что я рядом, ему легче жить.

– Ты ходишь на многие его концерты; кому это больше нужно: тебе или ему?

– Я хожу только в Москве. В Питере редко. А в Москве, как правило, он играет новую программу. Посмотреть, как она выглядит, как худсовету, мне интересно. Я не фанатична. В этом плане я не знаю, хорошая я жена или плохая, в эту область я не вмешиваюсь. Вообще, как правило, я обломщик. Когда я на концерте, он уже на меня начинает работать, старается вести себя поприличнее, хороший такой мальчик… А без меня отрывается.

– У вас есть секреты друг от друга? Есть уголочки, куда вы друг друга не пускаете?

– У меня – да. Женщина должна быть уверена в себе. Она должна знать, что она красива, любить свое тело, быть артистичной. Мне очень помог дом моделей, в котором я работала. Я была самая худенькая, очень стеснялась. А потом поняла, что красота – это не фотогеничность и не киногеничность. Когда ты видишь красивый человеческий материал, а потом начинаешь общаться и выясняется, что за красивым лицом ничего нет, тебя начинает раздражать правильность черт. Красота – это не внешность, а обаяние. Как только я это усвоила, мне стало легче. На меня полюбили шить все модельеры, потому что все вещи, которые я демонстрировала, шли на ура.

– Наблюдая вашу пару в течение двух недель, я вижу, что Борис чаще всего молчит и что-то читает. А ты все время говоришь, как бы, за двоих. Ему, наверное, с тобой рядом очень комфортно, как с мамой, которая ограждает от внешнего мира. И не надо тратить лишних слов…

– Да? Так это выглядит со стороны? Ну, да, я женщина. А во всех восточных притчах основным грехом женщины считается любовь к разговорам. Мне это не трудно. Он любит говорить только в тех случаях, когда тема интересная.

– А как он общается с детьми?

– С детьми – очень хорошо. Он, естественно, не воспитатель. В воспитание он не вмешивается. Но все его любят и слушаются. Он – авторитет. Я могу два-три раза повторить, а его понимают с первого раза.

– Быт в основном на тебе?

– Да, он, конечно, не готовит и не стирает. Но он очень заботливый. Он создает такие комфортные условия, когда я не чувствую никаких неудобств. Комфорт – это не еда и не хороший дом, а когда хочется находиться рядом с человеком, и не возникает желания уйти куда угодно, к любой подруге… Я люблю просто находиться рядом с ним. Когда у нас начался роман, я очень долго думала, что с Борей мы жить никогда не сможем. Мне казалось, что он тяжелый человек. Общаться и разговаривать с ним очень здорово, но когда живешь, быт включается, все по-другому… А потом я поняла, что лучше, чем с ним, мне ни с кем не будет.

– Как ты думаешь, почему вокруг так много людей, которые не могут сказать, что они счастливы?

– Оттого, что люди живут в серии печали. Они печалятся о прошлом, заботятся о будущем и совсем не умеют жить сегодня. А если бы они жили тем, что видят сегодня, в эту минуту, их жизнь была бы намного благополучнее и счастливее. Все дело в видении.

– Не потому ли вы так любите Восток, что многие восточные города, в том числе и Катманду, напоминают вам обетованные мир фэнтэзи? Я ощущаю себя здесь, как на другой планете. Повсюду развеваются над головой молитвенные флаги, вечерами вокруг буддийских ступ горят свечи, играет музыка, как будто это земля вечного праздника. Здесь чаще улыбаются. Взрослые порой ведут себя так же непосредственно, как дети. Здесь, что, действительно знают, что такое радость, или мне это только кажется?

– Здесь действительно другой мир, более радостный и гармоничный. Непальцы – народ бедный, но посмотри на их лица!.. Они живут по законам природы, разговаривают с небом на языке молитвы, музыки и танца. Все, что здесь происходит, имеет очень глубокий смысл. В долине Катманду сконцентрированы сильные положительные энергии, и достаточно одного твоего присутствия на этой земле, чтобы ты почувствовал нарастающие в тебе перемены. Мы любим здесь бывать и дышать этим воздухом.

– Что значит, жить по законам природы?

– Люби – и все. Служи тем, кто рядом.

– Служить?

– Служение – это и есть любовь. Нельзя зацикливаться на себе, тоесть, если ты решил жить с кем-то, уже забудь про себя и считайся с тем, с кем живешь. Если ты выходишь замуж и начинаешь жить с человеком только для того, чтобы тебе было поспокойнее, поуютнее, покомфортнее, то ты всегда будешь недовольна. Потому что у каждого человека свои интересы и своя жизнь. Я служу людям, с которыми живу. Служу – не в смысле заискиваю или встаю на ступеньку ниже. Я считаюсь с ними в главном…

В этот момент к нашему столику подошел БГ и, услышав, о чем идет речь, подключился к разговору.

БГ:
– На самом дели все люди в той или иной степени служат друг другу. Например, концерт – это тоже практика служения. Когда играешь концерт, представляешь себе, что в зале сидят будды и бодхисатвы. Чем все эти люди отличаются от богов? Да ничем, они – потенциальные будды и бодхисатвы. Это закон: кому ты поешь, такого уровня будет музыка.

Ирина:
– Представляешь, Борька, оказывается, рядом со мной ты выглядишь маленьким мальчиком, а я – твоя мама. Потому что я все время говорю, а ты молчишь…

БГ:
– Рядом с ней и пенсионеры выглядят детьми. Знаешь, как она их строит! Умная, наверное, очень.

– Вы можете долго друг без друга?

Ирина:
– Нет, долго не можем…

БГ:
– Женская и мужская энергии должны находиться в постоянном контакте, иначе прокиснут.

– А могли бы Вы осесть дома, в Питере, никуда не ездить, общаться друг с другом, обмениваться энергиями? Вам бы этого хватило?

– Разве мы похожи на людей, которые уже сказали себе "Хватит"? Знаешь, может быть, годам к восьмидесяти мы и успокоимся. Купим дом в Индии, там теплее. Или в Непале. Бодхайя – хорошее место, вроде бы уже не Непал, но еще и не Индия…